Книги:
Воители
Несостоявшееся самоубийство
Оправдание воина
Расстрел ч.1
Расстрел ч.2.
Заметки.
Ваши отзывы.
Покупка книг
Ссылки
Написать автору
|
Вступление
Тьма надвигается
Предисловие
Глава 1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
Глава вторая. Страшный сон Придя домой, Павел наскоро постирал рубашку, и хотя голова сильно болела, он не стал ложиться, а уселся делать уроки. Но начать их не дала младшая сестренка, у которой не получалась задача по математике. – Ну, сколько тебя учить, Даша, что главное в этом деле – наглядность! Нарисуй рисунок: первый поезд, второй поезд, флажок, где они разминулись, а то что тут у тебя за мазня! – резко начал Павел. – Ты на меня не кричи, я все маме расскажу, – плаксивым голосом ответила Даша. – Ну, и ябеда! - немного мягче ответил Павел, пытаясь улыбнуться. А сестра, уловив его мягкость, тоже успокоилась. – Ну, помоги, Паша, что тебе стоит! – Ну, ладно, давай разберемся вместе. Разобравшись с задачей, Павел отправил сестру накрывать на стол, а сам сел разбираться со своими уроками. Пришла мама, вся уставшая, и приступила к приготовлению ужина. В общем, все было как обычно, но Павел вдруг в этот вечер почувствовал какую-то тревогу. Нет, не из-за того, что он поссорился с друзьями, не из-за того, что предстоял "разбор" с "Гариком" и "Робисом". Это было что-то другое. Таких чувств Павел не испытывал уже давно, он даже стал забывать о них, считать их результатом того давнего перелома, от которого он почти оправился три года назад. Все происходившее тогда он помнил весьма смутно: какие-то видения, давно умершая прабабушка, какие-то светозарные сущности, зверовидные существа, попытка самоубийства, четыре успешных операции, чудо его полного исцеления, врачи говорили, что это невероятно. Помнится, он тогда что-то понял об этой жизни, он тогда смирился быть всю жизнь калекой, но это понимание куда-то ушло, было заглушено радостью последующего выздоровления. Потом радость была сильно омрачена разводом родителей: отец сильно пил, избивал мать, наконец, попал в "психушку". Они переехали в другой город. Жили они здесь уже почти год, но жизнь как-то "не клеилась". Все здесь было какое-то чужое и враждебное. Нравы людей были другие, люди были неискренние и злые, каждый за себя. Особенно это ощущалось в мальчишеской среде, и сегодня он это как никогда почувствовал. Мама, видимо, испытывала тоже самое, она стала строгой и печальной, мало улыбалась. С сестрой они тоже часто ссорились. Он пытался быть в роли отца, наказывал ее, воспитывал, но она не хотела играть в эти игры и апеллировала к маме. Мама в свою очередь наказывала его и призывала к миру. Жили они бедно, на жизнь едва хватало, мама подрабатывала, сильно уставала, но никакая усталость, никакие другие обстоятельства не могли воспрепятствовать ей долго молиться утром и вечером. Павел стеснялся говорить об этом. Он понимал, что исцелился не случайно, по молитвам мамы, но у него самого не получалось… Знал он мало, спросить стеснялся, а прочитать было негде. Но он был уверен, что Бог есть, что это Он его исцелил. Вечером, когда сестра уже уснула, он, проходя в ванную комнату, увидел свет на кухне. Мама сидела после молитвы и смотрела в одну точку. Он зашел и сел рядом. – Мама, почему нам так плохо живется в этом городе? - спросил Павел. Мама, очнувшись от своих дум, не сразу поняла вопрос и переспросила, – Да, чувствую я себя не так здесь. Зло здесь прямо в воздухе летает. Все злые какие-то. Я думал, это кажется мне из-за того, что мы на новое место переехали. Но уже год, а я все никак привыкнуть не могу. – Может это из-за того, что здесь, в этом городе церкви нет? – задумчиво, грустно улыбнувшись, сказала мама. – А причем тут церкви? - недоумевал Павел. – Неет, дорогой мой, – нараспев ответила мама, – храм имеет великую силу. Это дом Божий. Это как свеча, зажженная во тьме, людям путь освещает, и им легче жить. А так, мы в духовной темноте друг на друга натыкаемся и друг другу жить мешаем. – Мама, а зачем люди в храмы ходят, когда Бог везде, и он везде нас услышать может? – Ну, читал ты в Евангелии, где сказано о том, что где двое и трое соберутся во Имя Мое, там и Я посреди них. Вот и строят отдельные здания, чтобы люди по двое, по трое, а то и по 100 человек во Имя Божье собирались и с Богом беседовали. Само собой, что и здания эти строят особым образом, чтобы красотой и убранством отличались. И великое неуважение к Творцу проявляют те, кто собирается в кинотеатрах, как это сектанты делают. После их молений там стулья выносят и дискотеки проводят со всеми непотребствами. А молитвы домашней недостаточно, это все равно, что с родным отцом разговаривать по телефону, всегда лучше с глазу на глаз. От этих слов Павла почему-то охватило странное волнение. – А помнишь, мама, когда-то на Пасху, когда вы с папой меня пришли навестить в больницу, я тогда еще парализованный был и на тебя накричал, ты прости меня, ладно?! – на глазах у Павла выступили слезы. – Да что ты, Паша, - ласково сказала мама, – я давно уже забыла, вспоминать то время не хочется. – А я в ту ночь прабабушку во сне видел, она в светлой одежде была и…, – Павел осекся, ему ни в коем случае не хотелось подтверждать своими рассказами подозрения мамы о той глупой попытке суицида. – Ну, что? – встревожено спросила мама. – Да нет, ничего. – Она с тобой говорила? – Да не помню я. – буркнул Павел, – и вообще, пора спать. – Ты что-то не договариваешь, – укоризненно сказала мама, – ну, да я за язык не тяну. То, что с тобой чудо случилось – это точно. Благодари Бога всю жизнь за то, что ходишь. Такие случаи, как с тобой - один на миллион. Ну, ладно, иди, завтра тебе рано вставать! Павел отправился спать, но волнение от собственных воспоминаний тех далеких событий не давали успокоиться, в душе росло предчувствие, что должно произойти что-то важное. "Наверное, я сегодня слишком перенервничал, – подумал Павел, – не повредили ли мне голову, слишком сильно в этот раз били?" И он забылся тяжелым сном. Черные всадники были уже близко. Он явно различил их капюшоны на фоне просвета в лесу, когда его конь, весь в мыле от быстрой скачки, переходил глубокий лесной ручей. "Скоро догонят!" – с ужасом подумал он, слыша приближающийся топот. Выбравшись на узкий берег, он еще раз повернул голову. Три всадника в черных развевающихся плащах на всем скаку врезались в воду ручья. Их клинки давали голубой отблеск при свете луны. Савлу не стоило этого делать, его зубы от страха как бы сами застучали, холодный пот выступил на лбу. Ужас сковал все его члены. "Только вперед и не оглядываться!" – услышал он голос как бы внутри себя, и пришпорил коня. Однако конь его был загнан, надо было сворачивать с тракта, и он бросился на первую попавшуюся лесную тропу. Ему это не помогло, его маневр был замечен, и преследователи приближались несмотря на плохую видимость. Это были всадники тьмы, тьма была их стихией, они в ней прекрасно ориентировались. Савл был у них как на ладони, и они не спешили, специально затягивая погоню, предвкушая расправу. Савл понял, что ему не уйти, ему захотелось сохранить жизнь хотя бы коню, а заодно использовать последний шанс сбить с толку преследователей. За ближайшим поворотом он сходу остановил коня, спрыгнув, изо всех сил шлепнул его по крупу. Конь устремился с места "в карьер", а Савл припал к земле. Его счастье, что он лежал в заросли кустарника. Слуги тьмы пронеслись почти над ним. Они дико хохотали, переговариваясь на каком-то странном гортанном языке. Только они скрылись за поворотом, как Павел бросился бежать сквозь лес, не разбирая дороги, но уже секунд через тридцать услышал в отдалении страшный вой. Он понял, что его трюк с конем был разоблачен, и припустил с удвоенной силой. Его короткий меч больно бил по бедру, а кольчуга хоть и была облегченной, но здорово затрудняла движения. Он услышал в отдалении стук копыт. Стук копыт уверенно приближался, и радость Павла гасла с каждой минутой. Он понял, что сделал крюк и находится опять вблизи тракта. Савл замер и затаился за деревом. Лошадь тоже перешла на шаг. И тут, совсем близко, метрах в тридцати, раздался жуткий вой, ему вторили еще два метрах в 200-х за спиной Савла, волосы у него зашевелились от ужаса. Савл понял, что он окружен, ему не уйти, с ним должно было произойти сейчас что-то ужасное. Однако он знал, что нельзя дать сковать себя страху, ибо его меч - меч воителя - мог поразить черного всадника только если воитель не испытывал страха. Страх был защитной силой тьмы, если ее боялись, то она была всемогуща. Савл знал это. Изо всех сил он сжал рукоять клинка и со звоном вырвал его из ножен. Он вышел из-за дерева и уже не таясь вышел на середину большой поляны на лунный свет, чтобы видеть своих противников. Держа золотистый клинок перед собой, несколько шире расставив ноги, Савл стал ждать атаки. Он понимал, что ему не спастись, для него важно было, чтобы за смертью телесной не наступила смерть его души. Двое из его отряда уже потеряли свои души, они не смогли сопротивляться страху, у них не хватило сил. Тела их были ужасны, они разложились буквально за три дня. Савл не хотел, чтобы его тело также смердило, он хотел, чтобы его тело, как и тела большинства воителей, осталось нетленным, в каком бы виде его не нашли… Медленно разворачиваясь из стороны в сторону, Савл стал молиться о помощи, как было сказано в древних книгах: "Проси Свет обо всем, что захочешь, и Он даст тебе это, если это тебе полезно. Только верь Свету и вера в Свет спасет тебя". "О, Великий Свет осияй мою душу, помоги мне покинуть этот мир и прийти к Тебе". В эти простые слова Савл вложил всего себя и вдруг почувствовал, как обрел спокойствие. Почти сразу поляну огласил вой и дикий хохот. Видимо его обнаружили и медленно приближались. Наконец, на краю поляны кусты зашевелились, и две фигуры в капюшонах с обнаженными зазубренными мечами стали приближаться к Савлу. Гибель приближалась к Савлу медленно и, казалось, неотвратимо. Однако это была смерть первая, смерть телесной оболочки, хоть и ужасная, но это был еще не конец. Савл приготовился к телесному страданию, смирился с его неотвратимостью. Главным для него было умереть достойно, не проявив ни трусости, ни ярости. Главное, чтобы не было страха. Это правило воителей Савл решил выполнить во что бы то ни стало. В данной ситуации это имело особо важное значение, потому что даже малейшая рана, полученная в поединке с черными всадниками, могла привести к угасанию и смерти души. Савл напрягся и сосредоточился на борьбе со страхом, твердя слова древней молитвы. Слуги тьмы медленно приближались, где был третий неясно, но Савл знал, что не отобьется и от двоих. Эти двое были почему-то пешими, Савл видел, как из под распахнутых плащей блестят их черные доспехи, которые редко кому удавалось пробить, да и в искусстве фехтования сыны тьмы были искуснее сынов света. Савл стоял неподвижно и спокойно ждал начала боя. Однако поведение всадников стало меняться, их сытое урчание, которое они издавали, предвкушая будущую расправу, сменилось каким-то беспокойным хрюканьем. Затем они начали приближаться быстрее, переговариваясь на своем гортанном наречии. Оставшиеся 15 шагов они бросились на Савла один справа, другой слева, желая, двигаясь параллельно, нанести удар одновременно. Один метил в ноги, другой в голову, но удар в голову шел немного быстрее. Савл нагнулся и, отбив удар в ноги, рванулся вперед и парировал очередной удар в голову. Страх его совершенно исчез, а возник даже какой-то азарт, т.к. фехтование на мечах было его увлечением. Он сделал кувырок в сторону и встал на изготовку, ожидая врага, выставив вперед свой короткий меч. Поведение всадников казалось странным. Они застыли на месте, вертя капюшонами то туда, то сюда. "Ну, что, черные звери, я жду вас!" – воскликнул Павел, и сам удивился звонкости своего голоса. Капюшоны развернулись в его сторону и, завыв от злобы, бросились вперед. Савл отпрыгнул в сторону и сделал несколько кувырков по возможности тише. Всадники беспорядочно разрезая мечами воздух, подбежали к тому месту, где он только что был, и воя рубили все подряд, превращая землю в пашню. Потом они как по команде замерли и стали опять вращать капюшонами, видимо прислушиваясь, не обращая внимания на стоящего в 8-ми шагах Савла. "Да они ослепли!" – мелькнула догадка у Павла. – "Почему же они раньше меня так быстро обнарудили?". И тут его осенило: "Они видели мой страх!". Савл понял, что можно беспрепятственно скрыться и спастись. Он сделал шаг, другой и … побежал без оглядки в сторону каких-то развалин, которые были на краю поляны. В душе появилась надежда на спасение, но вместе с нею опять возник страх. Он усиливался, и опять стал переходить в панику. Тут поляна огласилась дикими воплями, обернувшись, Савл с ужасом увидел бегущих к нему черных всадников. Совсем рядом он услышал ржание лошади и увидел 3-го. Тот скакал наперерез, чтобы отрезать его от развалин. Савл похолодел, он понял, что не успеет, но продолжал машинально бежать, что-то непреодолимо тянуло его тем камням, но он не понимал, что. Это что-то было проблеском надежды, надежды на то, что там, на краю поляны он будет спасен. Он почти достиг углового камня, когда получил сильный удар в плече и рухнул на землю. Всадник на всем скаку все таки достал его своим длинным мечем.. Павел еле успел подняться и перехватить меч в левую руку, как дикая боль сковала всю правую половину тела. Павел начал терять сознание и прислонился к камню, выставив вперед свой меч, готовясь отбиваться. Остальное он видел как в тумане. Он видел, как слуги тьмы рвались к нему, но как будто какая-то сила не пускала их. Они будто набрасывались на невидимую стену, яростно размахивая мечами всего в 5-ти шагах от Савла, но не могли его достать. Потом вдруг блеснул свет, и Савл, теряя сознание услышал дикие вопли капюшонов. "Это конец" – подумал Савл и рухнул на землю. Вступление Предисловие Глава 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 Тьма надвигается |